Руководитель центра ИТ-консалтинга компании МДТ «ЦИФРА» Ольга Молярчук в большой статье для издания ComNews поделилась своим экспертным мнением по поводу развития цифровой трансформации в России и в мире.
Внедрение цифровых технологий бизнесом началось более 50 лет назад, а автоматизация, с которой чаще всего сегодня ассоциируют термин «цифровая трансформация», и того раньше. С развитием и увеличением доступности компьютеров и программных продуктов эффективность обмена информацией стала повышаться, а оцифровка бизнеса ускоряться. С применением более совершенных технологий эффективность бизнеса возросла еще больше: использование информационных систем стало форсировать оцифровку все большего количества бизнес-процессов, например, CRM, ERP, документооборот, управление персоналом. В Германии для подготовки экономических субъектов к четвертой промышленно революции в 2011 г. была разработана концепция развития промышленности «Индустрия 4.0». С 2014 г. она стала применяться на практике в первую очередь в машиностроении, автомобильной промышленности, транспортно-логистическом секторе. Стратегия правительства Германии «Индустрия 4.0» получила мировое признание из-за четкости формирования цели и взята на вооружение многими странами мира. В 2016 году Япония огласила план «Общество 5.0», направленный на цифровизацию на всех уровнях японского общества и цифровую трансформацию самого общества. В 2017 году Правительство Российской Федерации распоряжением № 1632- от 28.07.2017 утвердило программу «Цифровая экономика Российской Федерации», целью которой является создание экосистемы цифровой экономики Российской Федерации, в которой данные в цифровой форме являются ключевым фактором.
В России определение «цифровой трансформации» приводится в методических рекомендациях по цифровой трансформации государственных корпораций и компаний с государственным участием, подготовленных Минкомсвязи в 2019 году. Можно определить этот процесс как интеграцию цифровых технологий во все аспекты бизнес-деятельности, требующую внесения коренных изменений в технологии, культуру, операции и принципы создания новых продуктов и услуг. Мне ближе всего определение, данное Gartner: «…это переход компании к цифровому бизнесу через изменение культуры организации и внедрение новых информационных технологий, расширяющих границы организации и позволяющих формировать свою экосистему». Такое определение применимо и к трансформации общества.
Можно начинать отсчет с массовой компьютеризации, можно с Норберта Винера (прим. Норберт Винер — американский математик, один из основоположников кибернетики и теории искусственного интеллекта), можно с «Индустрии 1.0» (1784 г., замена мускульной силы энергией пара), можно с замены аналоговых систем сбора и обработки информации цифровыми. Однако та трансформация, о которой мы говорим сегодня, началась в двухтысячных, когда степень автоматизации и цифровизации, развития информационных систем достигли такого уровня, который позволил компаниям встраиваться в тотальную глобализацию, а данные, собираемые бизнесом, стали новым активом. При этом понятно, что цифровая трансформация без высокого уровня цифровой зрелости самой компании и соответствующих компетенций ее персонала просто невозможна. Это базовое требование для диджитализации.
Вопрос для рассуждения на тему. Мобилизация? Пандемия? Развитие технологий? В условиях глобальной экономики влияет все. И даже то, что кажется мелочью, может дать эффект бабочки. На мой взгляд, для цифровой трансформации важным показателем является появление и измерение Digital IQ (PwC стал измерять первым) – еще один параметр наряду с IQ, EIQ. А раз есть показатель, будет и развитие. Количество проектов цифровой трансформации будет расти и в мире, и в России, что неизбежно повлечет к снижению неэффективных процессов и нетрансформированных, нецифровых предприятий.
По данным аналитиков Cisco, наибольший потенциал цифровых прорывов на ближайшие пять лет сосредоточен в следующих 12 отраслях:
Пандемия коронавируса за короткий период подтвердила корректность анализа. Помимо этих отраслей, цифровая трансформация наиболее очевидна в здравоохранении, образовании, государственных и муниципальных услугах. Россия уже живет в цифровой эре, немного отставая от, например, стран ЕС, но у нас есть все возможности в достижении поставленной амбициозной цели утроения цифровой экономики к 2025 году.
Повышение эффективности и симуляция бизнес-процессов, работа с большими данными и предиктивная аналитика, индустриальный интернет вещей, автоматизация в отчетности и т.п.
Все это сейчас применимо, более того – необходимо. Иначе компаниям бывает сложно сформулировать конкурентное преимущество.
В числе основных трендов можно назвать:
Можете представить, что ничего этого нет? Одна сдача бухгалтерской отчетности чего стоила совсем недавно! Цифровая трансформация, в отличие от автоматизации и цифровизации, не просто повышает эффективность, она создает новые источники доходов, развивает экономику и общество.
Как сказал В.В. Путин, выступая на заседании Совета по стратегическому развитию и приоритетным проектам 5 июля 2017 г., формирование цифровой экономики – это
вопрос национальной безопасности и независимости России, конкурентности отечественных компаний, позиций страны на мировой арене на долгосрочную перспективу, по сути на десятилетия вперёд.
Бизнес это явно осознает. Активно трансформируются Сбербанк, М-Видео-Эльдорадо, ВТБ, Ростелеком, Магнит. Яркими примерами в мировой практике являются WhatsApp, Facebook, Uber, Airbnb, Amazon. Они не владеют активами (контентом, автомобилями, жилплощадью, товарами), только платформой. Очевидно, что цифровая трансформация способствует появлению новых продуктов и услуг, увеличению скорости их возникновения, персонализации предложений, а значит – появлению новых источников доходов.
Очевидно, что, роль технологий растет. При этом возрастает и роль людей. Модернизация бизнес-процессов, стратегия развития, идеи для использования накопленных данных – все это люди, человеческие ресурсы. Цифровая экономика немыслима без квалифицированных кадров и качественного образования. Еще в 2016 году, согласно аналитике Ernst & Young и Global Center for Digital Business, 90% нецифровых компаний столкнулись с ростом конкуренции с цифровыми; 87% компаний включают digital-трансформацию в стратегию развития*; а 40% компаний-лидеров в течение 5 лет будут вытеснены, если не подвергнутся цифровой трансформации. И, опять же, пандемия высветила отмеченные узкие места. Продукты и услуги практически во всех областях жизни ринулись в онлайн, ощутили технологические недоработки и, уверена, будут работать в этом направлении. Хотя еще раз подчеркну, технологии – лишь средство, основное – кадры, навыки, методы работы, приоритеты, стратегическое чутье.
